Возвращение домой: как студентка ВШЭ улетела из США за тысячу долларов

Об учёбе в Америке и решении остаться там до конца мая

Я уехала за границу по гранту от RUSLEF. Эта программа отправляет студентов-юристов учиться в американские правовые школы на год и полностью покрывает все расходы. До карантина у меня было по две пары в день, остальное время я проводила в библиотеке и готовилась к практическим занятиям. После введения режима самоизоляции в моей школе изменилось всё. Нам закрыли доступ в здание, а занятия перешли в дистанционный формат. Пары проходили так же — это были полулекции-полусеминары. Под конец учебного года некоторые студенты отключали камеры и было непонятно, есть они на занятиях или нет. Моя самоизоляция проходила на съемной квартире, поэтому проблем с жильём не было. Во время карантина я общалась со своими соседями и, надо признаться, три раза встречалась с друзьями. При этом мы держали расстояние в полтора метра, пока прогуливались по окрестностям моего района. 

Вокруг была сильная паника. Сначала она меня раздражала, а потом я посмотрела на статистику: вчера по стране было 30 тысяч новых заболевших, а сегодня уже 31 тысяча. В меня тоже вселилась эта паника. Но я больше боялась за свою мотивацию — она пропала, и я не успевала делать домашние задания. У меня ушло достаточно много времени, чтобы выстраивать свой режим, возвращаться на рабочее место и учиться. 
 

^{Фото из личного архива Энже} 

Я планировала вернуться домой в конце мая, когда закончу учиться. Я не хотела уезжать в конце марта, потому что не воспринимала ситуацию с коронавирусом всерьез — думала, что это ненадолго. Когда стало известно, что Россия закрывает границы (28 марта), я тоже не вернулась. 6 апреля был рейс в Россию, но только для тех, кто проживает в Москве и Московской области. Я хотела вернуться в родной город, который находится в Татарстане, поэтому не попала в этот список. Но я и не хотела улетать в марте, потому что боялась, что это повлияет на мою учебу. Мне и так было тяжело перестроиться на онлайн-формат, а тут ещё эти перелеты, долгая эвакуация. К тому же, разница между Татарстаном и Нью-Йорком — 8 часов, я бы заканчивала учиться в 2 часа ночи. В США у меня были все условия, чтобы остаться: деньги, жильё и поддержка близких.

«На всю поездку ушло 36 часов и больше тысячи долларов»

В апреле я без проблем подала заявку на эвакуацию, но чтобы получить информацию о рейсах, нужно было покопаться в телеграм-чатах. Время регистрации на сайте вообще не важно, ты можешь оставить заявку за день до вылета и спокойно вернуться домой. После подачи заявки со мной связался торговый представитель Татарстана в США Роберт Галиуллин. Он рассказал мне про телеграм-чаты, узнал, как моё здоровье. Когда у меня закончилась учёба, он спросил, хочу ли я улететь, и я сказала: «Да». Ещё он помог включить меня в гуманитарный список. В него входят люди с проблемами со здоровьем, пожилые, школьники и студенты. В самолете я общалась с другими пассажирами. Им тоже активно помогал представитель Татарстана. Это нормальная практика в США, когда представители регионов напрямую связываются с жителями их области, чтобы организовать трансфер.

Мой рейс Нью-Йорк — Москва был 23 мая. В аэропорту пусто, никто не летает. А вот наш самолет был забит — в нём поместилось около 400 человек. Мои соседи были дружелюбными, и мы общались во время полета. После того, как мы приземлились в Москве, нас 4 часа держали в самолете. Мы ждали второй рейс до Уфы. В этом самолете было около 200 человек. И в столице, и в Уфе пассажирам мерили температуру. Мне не было страшно, только чувствовалась усталость. Два долгих полёта меня сильно вымотали. Потом мы пересели на автобус, который предоставили власти Татарстана. На нем за 7 часов мы добрались до обсерватора, где должны были переждать 14-дневный карантин. Нас было 33 человека. На всю поездку ушло 36 часов и больше тысячи долларов. Но это того стоило, потому что дома меня ждали родные. Они требовали, чтобы я вернулась.

^{Фото из личного архива Энже} 

«Мы представляли, что нас ждёт»: об обязательном карантине в обсерваторе

Утром 25 мая мы оказались в санатории под Казанью. Нас принимали сотрудники Роспотребнадзора и полицейские. Они были в масках и перчатках, некоторые — в защитных костюмах. Нам выдали постановление главврача Татарстана, которое мы должны были подписать. В нём была информация о том, что мы должны провести 14-дневный карантин в санатории «Регина». Если человек отказывается подписывать документы и соблюдать карантин, то полиция проводит судебные разбирательства в онлайн-режиме. Из тех же телеграм-чатов я узнала, что в Поволжском федеральном округе не было ни одного случая, когда судья разрешил отпустить человека домой. Мы знали об этом, когда эвакуировались из США и представляли, что нас ждёт. Я читала сотни сообщений в день о том, как проходит эвакуация и что будет после неё. Конечно, у казанцев было некоторое негодование, почему их не отпускают в свои квартиры. Например, москвичей развозили по своим домам, а не в обсерватор. Почему так же не сделали с ними — неизвестно.

Итак, с 25 мая по 7 июня я должна была находиться в обсерваторе под Казанью. Как только я приехала в обсерватор и заполнила все документы, я проспала весь оставшийся день. Здесь нас охраняет ОМОН, они следят, чтобы мы не выходили на улицу. Люди, одетые как космонавты, приносят нам еду и меряют температуру. Условия хорошие, почти как обычный отдых в отеле, правда, нельзя выходить из комнаты. Забавный факт – из-за этого нам разрешили курить в помещении и специально выкрутили датчики дыма. Можно позвонить на респешн, как в обычном отеле, заказать сигареты и курить в окошко. Нам даже можно заказывать еду из казанских кафе через Delivery Club. Интересно, что ОМОНовцы очень дружелюбные. Я иногда общаюсь с ними, а также с медсестрами и горничными, и со своими соседками — нас расселили по двое в номере. Мы переписываемся в общем чате, разговариваем через открытое окно. Ещё мы стали часто использовать стационарные телефоны, чтобы поболтать с другими изолированными.

За проживание в санатории мы не платим, за что спасибо правительству Татарстана. Регионы сами решают, куда определять приезжающих граждан: домой или в обсерватор. В Татарстане всех людей, прилетевших из других стран, развозят по обсерваторам, а власти берут на себя все расходы.

^{Изоляция в санатории, Энже справа. Фото из личного архива Энже} 

«У меня не было ощущения, что нас кто-то спасал»

Часто в новостях, в том числе в HSE Press, я вижу сообщения об эвакуации студентов из-за границы. Но сейчас я понимаю, что меня смущает слово «эвакуация». Оно подразумевает какую-то опасную ситуацию. Конечно, в США введён режим ЧС, но у меня не было ощущения, что нас кто-то спасал. Мы просто планировали уехать домой. Россия оказала услуги по вывозу своих граждан из других стран, но нигде слово «эвакуация» не фигурирует: ни в заявке на госуслугах, ни в других бумагах. Это называется вывозной рейс, за который мы сами и заплатили.

Автор: Кристина Черных
Редакторы: Дарья Ростова, Анастасия Буракова