Выйти из шкафа
Я чувствую себя зеброй, которая должна объяснять всем, почему она полосатая.
3 марта. 20:00. Театр.doc презентует свой очередной спектакль. Хотя именно этот спектакль очень сложно назвать «очередным». Нетипично уже то, что на входе в зал работники театра просят предъявить паспорт для того, чтобы убедиться в совершеннолетии гостей. А зачем? Дело в том, что 11 июня 2013 года Федеральным Собранием Российской Федерации был принят федеральный закон, запрещающий пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних. Сегодня на сцене — документальный спектакль «Выйти из шкафа. Постановка о жизни и любви современных геев в России».
Премьерный показ «Выйти из шкафа» состоялся 22 октября 2016 г. в рамках регулярного фестиваля документальных спектаклей «Охота за реальностью».
Итак, зрители заполняют зал. Театр можно поздравить: очередной аншлаг.
Слово берет режиссер постановки, Анастасия Патлай: «История, рассказанная сегодня, абсолютно реальная». — говорит она,—- Прежде чем начать работу над самим спектаклем, были взяты многочасовые интервью у геев и их родственников».
— Я отправил заявление об увольнении… Нам надо было уехать… Твой отец сказал, что порежет нас на кусочки… У него был шок…
С такой реальностью столкнулись два главных героя, когда пришло время, когда невозможно было скрывать свои отношения. Именно так начинается монолог одного из актеров. Слова отца одного из актеров шокируют до глубины души: «…Что это пиздец… Что люди подумают… У меня сын пидорас…» Не кажется ли, что нездоровыми являются именно реакция и слова одного из самых близких людей героя, а не ориентация его сына? За словами следуют крайние меры:
— Они думали отдать меня в монастырь… Но потом поняли, что эта идея не очень, потому что там мне будет очень хорошо…
Ожидания отца насчет своего собственного сына не совпали с реальностью. Отец (к тому же военный в нашем случае) прежде всего в сыне видит мужественного защитника, продолжателя рода, хорошего отца, у которого в будущем будет традиционная семья с женой и детьми.
В современном российском обществе подавляющее число родителей (и не только отцов) именно так видят семейное будущее своего ребенка и не приемлют в качестве альтернатив другого варианта — когда их ребенок может быть гомосексуалистом. Это обусловлено тем, что современные родители — люди советского образа жизни, в котором тема гомосексуализма была под запретом, к тому же такое поведение преследовалось по закону. И когда наш герой совершил такое признание, он не смог оправдать и реализовать тот идеальный образ сына, который создал для него отец.
Когда сталкиваешься с непониманием и отрицанием дорогих людей, которые в первую очередь должны были бы понять тебя, не чувствуешь, что поддержка появится и дальше. Но ты ищешь ее.
Фото Елены Сычевой с официального сайта Театра.doc
Так началась история каминг-аута одного из героев спектакля, Рустама, дагестанца из Махачкалы.
— Я в 21 год пришел в церковь и на одной из первых своих исповедей духовнику рассказал о себе, и он сказал: «…Да, так бывает, и твой единственный путь — это воздержание, ты не можешь иметь никаких отношений, потому что это грех», — и действительно, я 8 лет жил не имея никаких отношений, никакого секса… Но сейчас я не понимаю зачем, но ощущение греха осталось, то есть ощущение, что ты делаешь что-то запретное. Когда ты понимаешь, что ты гей, и тебе это не нравится. Ты как бы гея в себе ненавидишь.
В современном мире одним из возможных вариантов поддержки человека является церковь. Духовник не настоял на том, что это противоестественно и противно для церкви, он лишь обозначил, что такое состояние — грех. Церковь подошла к ориентации героя лояльнее, чем его собственный отец.
Именно обществом навязывается идея о том, что гомосексуалисты не равны в своем положении с гетеросексуалами, создается чувство дискомфорта, связанное с тем, что общественное мнение играет большую роль для самоопределения, понимания своего места в социуме.
«Да, я всегда замечала, что мой сын немного необычный ребенок. Его интересовали вещи, которые были совсем неинтересны другим людям. Со взрослением ребенка я видела, что у него совсем другой мир. Он стал писать книги, пошел в журналисты. Но я все равно чувствовала, что он немного необычный. Вот, например, в детстве у него были такие моменты, что он интересовался куклами, но в то же время с удовольствием играл машинками. Ему нравились красивые вещи, красивые украшения, красивые девушки. Я сравнивала его с другими мальчишками, но понимала, что он как-то отличается от них. Но я отогнала от себя эту мысль, потому что я была совсем незнакома. В моем окружении тогда не было никаких геев вообще. Я, как все нормальные советские люди, понимала, что это плохо, что это вообще ненормально. Я даже представить себе не могла, что мой сын такой», — разговор двух актеров прерывают слова матери из интервью одного из геев, Феликса.
Мама Феликса не использует грубых слов для обозначения ориентации своего сына. Она называет его «необычным ребенком», как бы более аккуратно и спокойно подходя к проблеме.
Рустаму пришлось ехать в Махачкалу и успокаивать свою маму. Там родные забрали у него паспорт и не отпускали обратно в Москву, апеллируя к тезису о том, что его испортили Феликс и Москва. «Ты не такой», — очень часто ему приходилось слышать от них именно такие слова. Но в Москву он все-таки вернулся. «Папа, если ты хочешь, чтобы я сменил имя, фамилию и отчество — хорошо, я сменю. Если я вам такой сын не нужен, то окей. Я надеюсь, что когда-нибудь вы примите меня таким, какой я есть», — Рустам написал смс, отключил телефон и сменил номер.
Отцы склонны реагировать на гомосексуализм своего сына болезненнее матерей. Цитата «порезать на кусочки» принадлежит именно отцу Рустама. Действительно, отречься от ребенка (отец Рустама не хотел здороваться с ним за руку), как в этом случае сделал родитель, — самый легкий путь. Нет человека — нет проблемы. Такая же логика следует из намерения убить своего сына.
Признаться родственникам — это пройденный этап. Фелиск опубликовал видео своего признания на Youtube и также столкнулся с негативной реакцией. Но вечером смс написала мама, сказала, что любит его.
«Мне просто страшно то, что он испытывает. Причем мне было так больно. Он сейчас в таком состоянии — ему очень нужна поддержка. У меня были знакомые, которые кончали самоубийством, потому что не могли вынести этого груза. Молчание. Оно тяготит человека. И я сразу позвонила, и мы очень долго разговаривали. Оба плакали. И ему было очень важно, чтобы я его поняла… Может, он, конечно, зря бабушке с дедушкой признался, потому что они-то уж точно старой закалки. Дед до сих пор, он не понимает. Бабушка как-то начала привыкать к этой мысли, она стала даже какую-то литературу стала смотреть, читать», — рассказывает о своих впечатлениях мама Феликса.
Как мы видим, отцы и матери по-разному реагируют на каминг-аут сыновей. Матери пытаются понять, решить проблему более гуманно (например, отвести к специалисту), объясниться, поговорить. В случае Рустама для матери было достаточно лишь успокоения и убеждения в том, что сын остался таким же человеком и сыном.
Для Рустама важным шагом в своем каминг-ауте стало признание в Фейсбуке, так как именно там было очень много его друзей с работы. Он получил адекватные и положительные комментарии к своему обращению. Но все же, несмотря на то, что коллеги признали его ориентацию нормальной, его тяготит мысль о конфликте с родственниками на этой почве.
Спектакль заканчивается очень душевным и мудрым монологом актрисы от лица бабушки Феликса. «Не надо вносить в его жизнь свое отчаяние. Он сам разберется. Если он решил жить так, он будет жить так», — говорит она. Ее монолог о том, что не все родственники ненавидят своих детей-геев.
Фото Елены Сычевой с официального сайта Театра.doc
Такая история подтверждает тезис о том, что время лечит. Но не всегда. Многие отцы так и не могут смириться с гомосексуальной ориентацией своих сыновей. Шок матерей плавно перетекает в смирение и принятие. Как мы видим из этой истории, геи больше боятся осуждения близких, чем осуждения общества. И эта же история объясняет нам, почему для Рустама и Феликса, как и для многих геев, каминг-аут для родных заканчивается печальнее, чем каминг-аут для малознакомых людей. От вторых они скорее получат положительные отзывы о признании в социальных сетях, в то же время родственники реагируют более болезненно и негативно.
«Выйти из шкафа» полностью подходит слогану театра — «Театр, в котором не играют». Здесь актеры скорее рассказывают истории, знакомят зрителей с реальностью. Важная тема спектакля — то, как люди могут забыть про помощь, поддержку и понимание, часто необходимое близким, идя на поводу у предрассудков, диктуемых социумом.
К сожалению, статистика указывает на то, что большинство близких гомофобно настроены по отношению к родственнику или знакомому с гомосексуальной ориентацией. В опросе 2013 г., проведенном Левада-центром, на вопрос «Изменится ли ваше отношение к знакомому, если он признается в принадлежности к секс-меньшинствам?» 50% респондентов ответили, что «изменится в худшую сторону». И только около 30% положительно бы отреагировали на признание.
На вопрос аналитического центра о том, как бы поступили респонденты, после признания ребенка в том, что он имеет нетрадиционную сексуальную ориентацию, лишь 6% респондентов ответили, что при таком раскладе все равно любили бы его и желали бы ему лучшего вне зависимости от того, какого пола будет их партнер. Наибольшее количество респондентов (26%) постараются обсудить это с ним, разобраться в ситуации. Остальные ответы говорят о негативной реакции родственников на такую ситуацию: 11% расстроятся, но предоставят ему возможность жить так, как он считает правильным; 8% постараются уговорить или насильно заставят вести гетеросексуальный образ жизни; 22% обратятся к специалистам; а 5% даже выгонят из дома разочаровавших отпрысков. Любопытно, что, согласно результатам данного исследования, лишь 12% сталкивались с гомосексуальными людьми среди знакомых.
Общественное мнение играет большую роль в стигматизации геев и лесбиянок. Комплекс сложившихся представлений о секс-меньшинствах давит на родителей, которые узнают правду о своих детях. Проблема заключается не в самом существовании геев, а в реакции общества на них.
Поддерживая гомофобию, мы замыкаем порочный круг взаимного недопонимания. Представьте, что только гетеросексуальным парам сдают комнаты для жилья, что все федеральные каналы внушают людям, что такая ориентация — болезнь, пробуждая ненависть и злость по отношению к секс-меньшинствам, что только гетеросексуалы могут получить нужное им образование и медицинскую помощь. Можно и не представлять, а увидеть это вокруг себя. Увидеть и задуматься о том, что же все-таки является болезнью общества: гомофобия или гомосексуализм?
Следующий показ спектакля состоится 19 мая. Всю подробную информацию можно узнать на официальном сайте театра: http://www.teatrdoc.ru/index.php