Вышка художественная
Как часто вы слышали фразу: «Сначала получи нормальную профессию, а потом занимайся своими увлечениями!» Любимое высказывание родителей, верно? Отсюда и образ «бедного художника», который навсегда стал популярной темой для шуток и мемов. Но так ли плохо обстоят дела на самом деле? Может, все-таки можно не получать «нормальные профессии», а сразу заниматься любимым делом? Мы разузнали у художников из Вышки, легко ли, по их мнению, сегодня добиться успеха в этой сфере.
В каком стиле ты рисуешь?
Дания Салихова: Тема стиля для меня всегда была очень злободневной. Я никогда не считала, что он у меня есть, а сейчас вижу в нём отголоски всех художников, на которых я когда-либо заглядывалась. Я бы сказала, что мой стиль балансирует где-то между реализмом, без которого я не могу, и… комиксами. Но дать ему имя я, скорее всего, не смогу – возможно, через какое-то время.
Анастасия Курашева: Меня всегда притягивала графика. Многие думают, что графика - это только рисунок карандашом, но на самом деле художник может пользоваться любым материалом: акварель, пастель, темпера, тушь, сепия. В художественной школе мы занимались в основном станковой графикой, набивали руку на гипсовых фигурах. Не смогу сосчитать, сколько голов древних философов побывало на моих холстах. А вообще, больше всего мне нравится работать над кистями рук, пусть это и звучит странно, но я думаю, что руки - самая красивая часть человеческого тела. Несколько лет назад я увлекалась книжной графикой – создавала иллюстрации для одного издания.
Антон Можегов: Мне неинтересно вести разговоры и жизнь вокруг стилей, не только в ИЗО, но и везде, может, я просто не разбираюсь в них. Моя комфортная зона – это карандаш на белой бумаге, плюс, портрет. Начинал я с копирования фотографий, потом стало неинтересно – начал придумывать свои образы. Сейчас мне очень нравится делать портреты людей с их инстаграмных селфи. Я не всегда стремлюсь к похожести, очень люблю преувеличивать понравившиеся черты.
Карина Хазеева: Мне близок стиль, появившийся относительно недавно, называется «дудлинг». «Дудлинг» - это все те закорючки, цветочки, различные непонятные изображения, которые люди рисуют спонтанно. Однако я превращаю простые символы в цельные образы, выходит весьма интересно.
Юлия Федотова: Стиля у меня нет. Это просто линии и сочетание цветов. Так я вижу лица людей через фотографию. Допустим, назову это недоимпрессионизм. Если подробнее, то вначале я очень быстро рисую черты лица (не зная основ, так как не училась этому), а затем в моем распоряжении миллионы оттенков, все идет по настроению. Многие уже стали узнавать мои работы без подписи, что меня приятно удивило, и чему я очень рада!
Как ты считаешь, что помогает художнику добиться успеха?
Дания Салихова: Способность художника сохранять себя в своих работах. Я считаю, это самое главное. В арт-сообществе уже давно ходит мем, где художник окружает фотографию своего лица своими работами, и я всегда обожаю на такое смотреть. Обычно сразу замечаешь, как много общего между картиной и тем, кто её нарисовал – и это безумно красиво. В наибольшей степени я вдохновляюсь работами современных художников. Например, рыжеволосая голландская красавица Cyarin, или неординарная Американка из Флориды Ursula Decay.
Анастасия Курашева: Мне кажется, главный критерий успеха – умение создавать работы в своем собственном, ни на чей не похожем стиле. Мне почему-то вспомнились работы Морица Эшера. У него было небольшое психическое отклонение – он испытывал болезненное влечение к падению. При взгляде вверх, на башню, гору, дерево, художник впадал в оцепенение. Патологическая любовь к высоте и породила неповторимую манеру его письма – что бы ни изображал Эшер, оно являлось насмешкой над силой тяжести, искривляло пространство, создавая оптические иллюзии.
Антон Можегов: У каждого свое понимание успешности, и мы все их знаем. Намного интереснее и важнее обсуждать любовь художника к своему делу и то, как он делится этой любовью с остальным миром. В этом случае «успешный художник» для меня - это, например, бабуля Марина Абрамович. Радикальная в своих перформансах, шок, террор. Но сколько же в ней любви, насколько же она бесстрашна и красива. Видели, как она в свои 70 выглядит? А как живет, общается с миром? И таких как она очень много. И вообще, художников больше, чем обычно кажется. Сейчас они, как никогда, все близки, часто пересекаются, а их работы перекликаются между собой.
Карина Хазеева: Сложно назвать точные критерии успешности, ведь талант может проявиться в любом виде, а именно талант я считаю одним из залогов успеха.
Юлия Федотова: Я даже не знаю. На мой взгляд, самый главный – это свой собственный неповторимый стиль и узнаваемость. К успешным я отнесу своих любимых художников - Ван Гог, Клод Моне, Эдуард Моне, Огюст Ренуар и с недавних пор И. К. Айвазовский.
Твои работы подвергались когда-нибудь жесткой критике?
Дания Салихова: Я стараюсь, чтобы этого не происходило, потому что, если быть честной, жёсткая критика извне мне не нужна.Творчество всегда было для меня неким местом, где я могу отдохнуть и почувствовать себя в безопасности. Жесткая критика в моём понимании – это толпа людей, стучащих в недостроенные ворота моего недостроенного дома и лезущих со своими советами, абсолютно не принимая во внимание, что я развиваюсь, достраиваюсь, учусь на своих ошибках. А чужие ошибки мне никакого опыта не дадут.
Анастасия Курашева: Я всегда с трудом переносила критику, поэтому одним из самых суровых испытаний в моей жизни стал выпускной экзамен по скульптуре. Времени катастрофически не хватало, так как в этот же год я заканчивала школу. Честно скажу, я понимала, на что иду, ведь моя итоговая работа была сделана за последнюю ночь. Когда я зашла в кабинет, работы одногруппников уже стояли на станках, и хоть бы одна была такой же дурацкой, как моя! Разумеется, она оказалась самой слабой, а я со слезами на глазах унесла домой единственную тройку. С тех пор глину в руки я не беру.
Антон Можегов: Жёсткую критику я люблю. Это лучше, чем когда тебя избегают. Но в последнее время для меня не так важна критика, как светлые и теплые эмоции человека, которые он излучает, видя свой портрет. По натуре я критичен ко всему, в том числе и к себе. Это, естественно, плохо, иногда я решаю вообще не начинать что-то, уже ожидая неудовлетворительный результат.
Карина Хазеева: Не уверена, что мои рисунки критиковали очень жёстко, но относительно «мягкая» критика была. Услышав замечания в свой адрес, не нужно все бросать. Критика создана для того, чтобы подкорректировать недочеты, которые бывают у любого человека. Я просто исправляю ошибки и продолжаю рисовать.
Юлия Федотова: Жёсткой критике мои работы не подвергались, если только натюрморты и всякие скучные рисунки, которые я рисовала, пока занималась с художником некоторое время. Вот этому человеку не нравилось ничего. Поэтому никто, кроме меня и него, не видел эти рисунки. Занятия с преподавателем показали мне, что академический рисунок вообще не мое, художником мне стать не светит и лучше не поступать на дизайн. Тогда я выбрала рекламу и портреты.
Как сегодня могут заработать художники?
Дания Салихова: Многие художники берут заказы. Если у художника большая аудитория, потенциального покупателя становится легче найти. Люди хотят увидеть себя/своих друзей/свою собаку глазами талантливого человека и платят за это. Люди, которые никогда не держали в руках простой карандаш, часто не понимают, насколько трудно по семь часов сидеть перед экраном и возиться с пикселями или корпеть над долго сохнущим акрилом! В мире ещё многие люди думают, что творчество может быть бесплатным – но на деле это такой же труд.
Анастасия Курашева: К сожалению, талант не всегда помогает художнику заработать. История доказывала это не один десяток раз. Но всё же главный источник дохода художника и самый приятный из всех – деньги, вырученные с продажи картин и организации выставок, ведь это означает, что художник получает не только оплату своего труда, но и признание своего таланта.
Антон Можегов: У художника сейчас бесконечные способы заработка: продавай свои картины, свои идеи, свое тело, свой голос, свою личность, чужие идеи и т.д. Да хоть иди в стенд-ап, а потом снимай свои фильмы-сериалы, как Луи Си Кей.
Карина Хазеева: Логично было бы сказать, что художник может зарабатывать, рисуя на заказ и продавая свои работы. И талант будет его кормильцем.
Юлия Федотова: Способ заработка... Ой, это сложно. Но когда продают картины известных художников на аукционах, это всегда неземные цифры в долларах или фунтах. Ну и, наверное, портреты на заказ. Так зарабатывает почти каждый художник.
Хочешь ли ты и дальше развиваться в этой сфере?
Дания Салихова: Конечно, мечта иметь аудиторию у меня была и есть. Не только из-за материальных возможностей, которые открываются с приобретением базы, но из-за моральных тоже. Я бы сказала, что второе даже важнее: когда есть эмоциональная отдача, люди проникаются твоими рисунками и даже предлагают своё видение их – это бесценно. В этом мне помогут реклама и руки, растущие из плеч. Ещё пару процентов на удачу, но лишь пару, потому что без второго ни первое, ни третье не будут иметь никакого смысла.
Анастасия Курашева: Да, я бы хотела и дальше искать себя в этой сфере, не переставая развиваться. В планах на ближайшее будущее: организация собственной выставки, работа в одной из московских школ искусств.
Антон Можегов: Жить на рисовании и портретах, наверное, можно, и быть успешным, наверное, тоже можно. Но я не замыкаюсь только на этом – я активно ищу себя в музыке.
Карина Хазеева: Нет, я не желаю стать популярной и успешной именно в этой сфере, для меня рисование – это, скорее, хобби, способ выражения собственных мыслей и чувств.
Юлия Федотова: Про себя я могу сказать, что пока очень редко рисую на заказ, так как люблю больше сама выбирать источники вдохновения. Мне важно рисовать такие черты лица, которые нравятся мне, иначе я не довольна итогом.
Ты собираешься связать свою будущую профессию с рисованием?
Дания Салихова: На данном этапе, наверное, нет. Я бы хотела, чтобы рисование осталось моим хобби, чем-то, в чём я могу забыться и изобразить всё, что происходит в моей голове. Но мы никогда не узнаем, что именно случится с нами завтра, поэтому не буду загадывать!
Анастасия Курашева: Лучшая награда, которую дарует нам жизнь, – это возможность заниматься тем делом, которое любишь. Для меня – это искусство, причем в любых проявлениях. Я не ограничиваю себя одним рисованием: пробую писать, заниматься профессиональной съемкой; и это даёт свои плоды – меня пригласили работать в одно из крупнейших информационных агентств в стране, но это только начало огромного пути.
Антон Можегов: Профессия – очень громкое слово. Художники-профессионалы - это специфическая группа людей, о которой я почти ничего не знаю. И, в принципе, профессионалы известны только в узких кругах. Другой вопрос – хочу ли я быть профессионалом, и, если да, то в чём? На эти вопросы я пока не могу ответить.
Карина Хазеева: Я точно не собираюсь связывать свою профессию с рисованием. Оно всегда будет для меня увлечением, никак не влияющим на мою карьеру.
Юлия Федотова: Я уже думала сдать ЕГЭ по литературе и поступить на дизайн в НИУ ВШЭ, но всё-таки пока не решилась на это. А рисовать все равно не брошу, это уж точно!