Когда на вопрос человека при знакомстве, кто ты по образованию, весело и непринужденно отвечаешь: «Географ!» – то следом, обыкновенно, можно увидеть у собеседника глаза с чайные блюдца и ошарашенное: «А… это как?». Географию, особенно теоретические ее аспекты, не связанные напрямую с прикладными отраслями (в первую очередь, с картографией, экологией и мониторингом), большая часть людей воспринимает, как романтический пережиток прошлого (к слову, романтичность – это неизбывная характеристика почти всех выпускников географических факультетов, но об этом в другой раз). Ведь Земля изучена, как говорится, чуть более чем полностью, в глубины океана пока не тянет, а до колонизации планет еще лет сто минимум. Ну так и на кой черт тебя понесло в географию – учителем географии, что ли, хочешь быть? (Это предположение примерно 80% людей).

И действительно, зачем нужна география? Когда «Окей, Гугл» не только ответит тебе за секунду, где ты, куда тебе идти и какие достопримечательности вокруг, но и что было на этом самом месте 500 лет назад. Когда, чтобы добраться в любую желаемую дестинацию, достаточно заказать билет на автобус/поезд/самолет/пароход и быть в пункте назначения, не утруждая себя навигацией по звездам и закономерностями морских течений. Что же, на первый взгляд все так и есть. Но!

В эпоху расцвета Нового Времени, когда за один век обрели независимость и разрослись на полконтинента Соединенные Штаты Америки, а во Франции, столь верно помогавшей им в борьбе с английской колониальной империей и тем до основания себя истощившей, вспыхнула Великая Французская Революция, в европейской философии, плодотворно взлелеянной на почве Ренессанса, появляется идея жесткого географического детерминизма. Едва ли не впервые со времен Античности и идей устроения мироздания Платона была предпринята попытка объяснить научно (а не с теологической точки зрения) причины исторических движений человеческой цивилизации и выявить наиболее очевидные перспективы.

Теория эта очень проста: вся история человечества, от эволюции из австралопитеков в homo sapiens и дальнейшего расселения по пяти частям света (до Антарктиды добрались только-только), строго подчинена условиям ландшафта. И даже более того! Обычаи, быт, культура и даже религиозные верования – все исходит из условий зарождения той или иной народности. Звучит, несомненно, громко и на первый взгляд неправдоподобно; однако у этой теории, в отличие от той же теории пассионарности Льва Гумилева, отсутствуют явные исключения. Чем суровее климат, условия жизни, чем труднее добыть продовольственные и жилищные ресурсы и чем более непредсказуемо накатываются природные катаклизмы, тем более жесток пантеон богов и кровожаднее языческие обряды. Простое сравнение скандинавской и центрально-славянской мифологии дает недвусмысленный намек на правильность гипотезы.

Возвращаясь к вопросу: зачем в современном мире нужна география? Если честно, изначально я думал озаглавить эту запись в своем блоге так: «Зачем нужна география, или как научиться видеть будущее через ландшафт». Поясню свою мысль. В XXI веке, разумеется, роль природных условий свелась к минимуму; международная экономика и дипломатия, темп жизни и коммунальная и транспортная инфраструктура сделали нас максимально независимыми от них. На повседневном уровне – да, но с учетом менталитета поколений... Где с момента завершения Второй Мировой Войны и создания ООН полыхали самые жестокие военные конфликты? Вьетнам, Камбоджа, Корея, Афганистан – все их объединяет (кроме, пожалуй, Кореи – там это в наименьшей степени выражено) суровость географических условий проживания. Какие страны на сегодняшний день наиболее развиты, имеют самый высокий уровень развития человеческого потенциала и где изобретена большая часть технических инноваций? Европа и США. Потому что они исторически были одна – колыбелью цивилизованного мира, а другая – самым быстроразвивающимся и наиболее активно впитавшим в себя все достижения Европы государством? Да, несомненно. Но еще и потому, что они не были обременены ежегодными сезонами дождей и засухами, а глобальные катаклизмы происходили не чаще, чем раз в десятилетие. Где была самая нестабильная политическая обстановка в XX веке? В Южной Америке. Почему? Потому что в XVI-XVII веке колонизаторы уничтожили цивилизации, адаптировавшиеся за тысячелетия к суровым тропическим условиям и сейсмически нестабильному региону, а европейская модель оказалась категорически мало функциональной в непривычных климатических условиях. Но, в отличие от Индии или Юго-Восточной Азии, колониальное наследие практически не оставило аборигенов тех мест, заменив их американизированными европейцами. Результат? Постоянные военные конфликты, смена хунт, как перчаток у аристократа, и политическая напряженность, максимальные уровни бедности и нищеты. Все это функции географического детерминизма, так или иначе. Да – усложненные дополнительными переменными экономического и дипломатического свойства. Но – фундамент остается неизменным.

Вернемся к альтернативному названию главы – как же можно научиться «видеть будущее» через ландшафт? На одной из моих любимых футболок написан просто гениальный лозунг: “Geographer – is not a career. It’s post-apocalyptic survival skill”. Вы поднимете меня на смех, если я скажу, что могу предсказать большую часть военных конфликтов ближайших тридцати лет – не с точки зрения конфликтующих сторон, а с точки зрения расположения основных и самых кровопролитных битв. Но дайте мне день, и я составлю карту России, где отмечу самые горячие зоны конфликтов в случае, например, гражданского неповиновения (не приведи силы природы, конечно). Но это слишком абстрактно. Тогда представим себе более тривиальную ситуацию. Вы оказались в Никарагуа, куда приехали в свой летний отпуск, во время извержения вулкана. Сотовая и интернет-связь накрылась в первые же минуты катастрофы, повсюду паника, никто толком не знает, что делать. (Не буду со злорадной улыбкой спрашивать, а кто предупреждает заранее об извержении вулкана и к какой области наук относится вулканология). Так вот: географ, если не поддастся стадному чувству страха, безошибочно найдет самое безопасное место, а в случае, если придется ждать помощи, сможет выжить хоть в тропических джунглях. Кстати, последнее – не метафора: лично один мой знакомый-географ оказался в мангровом лесу в Западной Африке без провианта и питьевой воды на неделю, просто потому что лодочник, который доставил его на место по реке, забыл его же потом забрать; угадайте, у кого мог поучиться Беар Гриллс выживанию в те дни? Человек, кстати, прекрасно себя чувствует, только что вернулся из джунглей Восточного Индокитая.

Вот что такое география! По сути, единственная наука, способная спрогнозировать природные катаклизмы и военные конфликты, даже базовые знания которой увеличивают экспоненциально шанс выжить в экстремальной ситуации. Так что не принижайте коллег, окончивших географические вузы. Может статься, что лет через пять вы только на них и будете надеяться, выбираясь из леса, куда опрометчиво поехали, забыв зарядить навигатор.